Всяческий Бред : Sep2013

Написал я тут давеча в ФБ пару мыслей по мотивам событий, имевших место в последние пару дней, однако вижу, что до граждане либо невнимательно прочитали, либо я чето не так написал, но далеко не все уяснили главный "месседж" и цепляются к словам и формулировкам.

Дык вот, если кто забыл, напоминаю, хоть и неоднократно здесь уже говорил - я люблю свою большую родину (малую, кстати, тоже, весьма), хоть и ассоциирую ее, преимущественно, с Дальним Востоком. Плохого ничего про нее тут никогда не писал, и писать не буду. То что там творится - это дело тех, кто там живет, им разбираться, а я свой выбор сделал, и им доволен. Ну это чтоб меня тут не обвиняли лишний раз в русофобстве.

Но есть нюанс.

Парой постов ниже я уже высказывался о понаехавших соотечественниках, которые, скажем так, вели себя недостойно гордого звания советского человека. Но это были главные инженеры проекта, люди, в принципе, адекватные, и пары воспитательных бесед вполне хватило для корректировки поведения. Они осознали свою ошибку и делать так перестали.

Но вот два дня назад начала прибывать базовая рабочая сила.

Таких будет 40 человек.
С первой партией, слава Говинде, все прошло более-менее, они просто ругались в едальне, куда я их по пути завез поужинать, и пытались донести до официантов, что они о них не очень высокого мнения по-русски. Зачем они это делали, для меня осталось загадкой, но воспитательные беседы на них уже не действуют. Вторая партия была полным и безоговорочным пиздецом, после которого я категорически отказался больше ездить в аэропорт. На иллюстрации как раз они.
Пить начали сразу после того как сели в машину, и через два часа уже были в невменяемом состоянии. Ессна, как оно у соотечественников водится, попросили остановить на заправке, купить еще. Заправка в Гватемале, как и во всех приличных странах, представляет собой комплекс заведений, с супермаркетом, едальней, банно-прачечным комбинатом и прочими делами. Дык вот эти обезьяны (людьми назвать я их не могу), выпав из машины, ввалились в супермаркет размахивая 50 баксовой бумажкой, кроя хуями всех там присутствовавших, и требуя тутже продать им бутылку самого лучшего местного пойла, после чего очень долго рассказывали двум сидевшим там ужинавшим гватемалкам, что они хотят их увезти с собой, чтоб им было не скучно работать на своей гребаной работе.

После чего на одной из остановок с целью поссать к одному из граждан пришла белочка, он ушел в лес и пропал. Искали два часа, с привлечением гватемальцев с фонарями из придорожной едальне. Нашли бредущим по трассе в обратную сторону. Ему показалось что он в Магнитогорске, и он пошел домой. Всю оставшуюся дорогу говорил бессвязные тексты пока не заснул.

Мораль:
Ромеро, говорю я водителю. Извини за всю эту хрень. И за то что мы вместо 11 вечера в 2 часа ночи домой приехали, говорю, тоже извини.
...

там ведь у всех короткоствол

поэтому все отважны, поэтому закон торжествует и нет убийств и грабежей

Короткоствол в Гондурасе

The legal carry of a firearm by his owner, either apparent or openly, is only allowed in the spaces of private property such as homes, businesses, workshops, ranches, farms and similar only by their owners. It is also permitted to openly carry to employees performing duties of surveillance and security in public and private businesses, industrial, of service, agricultural, and private security, and strictly in the assigned places and time of employment, in compliance with the requirements of identification, use of uniforms, and other required by this or other law.

At no time is permitted to openly carry weapons on the streets, public areas, public transportation vehicles, public institutions or commercial establishments, [of] industrial, of service, recreational, and any other space where people gather, except under the circumstances described on the first paragraph.

http://en.wikipedia.org/wiki/Gun_politics_in_Honduras

До начала XX века русская политическая полиция применяла в основном наружное наблюдение и перлюстрацию. Возникновение массового революционного движения, а затем и политических партий вызвало необходимость создания широкой агентурной сети.

Многие деятели политического сыска осознали тогда важность постановки секретной агентуры: С. В. Зубатов, Г. М. Трутков, П. И. Рачковский. Последний в записке «Об условиях деятельности русской политической полиции» отмечал, что необходимо немедленно «приступить к правильной организации внутренней агентуры, чтобы этим способом учредить рациональный и вполне достигающей своей цели надзор за оппозиционными элементами в столицах и во всех выдающихся культурных центрах империи».

В феврале 1907 года Департамент полиции МВД разослал подведомственным розыскным учреждениям два документа, в которых излагались формы и методы работы политического розыска по изобличению государственных преступлений — инструкции по организации наружного (филёрского) и внутреннего агентурного наблюдения. Филерами были штатные работники охранки, а агентами — завербованные внештатники.

Агентов «внутреннего осведомления» часто вербовали в среде арестованных. К одним подсаживали своего сотрудника, который, войдя в доверие, склонял к откровенным показаниям. Других заинтересовывали материально или, при наличии компрометирующих материалов, возвращением свободы. Больше всего подходили привлекавшиеся или подозревавшиеся по политическим делам, одинокие, находившиеся в тяжелом материальном положении, а также самовольно возвратившиеся из ссылки. Начальник Московского охранного отделения П. П. Заварзин полагал: «Самым надежным сотрудником для розыска является тип беспартийный, проводимый в обследуемую среду через ее организации постепенно, начиная от низшей к высшей».

Плата подавляющему числу стукачей была небольшая. Каждые два-три месяца, а также в особо важных случаях, агент должен был иметь личное свидание с чинами полиции. Таким агентам не рекомендовалось определять постоянное жалование: «За сведения, которые при проверке окажутся основательными и полезными, им будет выдаваемо вознаграждение от 1 до 15 рублей».

Нередко со стукачами охранка вообще расплачивалась вещами. Полицейский офицер Спиридович вспоминал один случай:

«Однажды ко мне явился „сознательный бундист“ с кипой прокламаций и объяснил, что более двух месяцев разносит литературу по районам, а комитет (Бунда. — РП) не выполнил обещания купить ему калоши. Обозленность его на обман с калошами была так велика, что я, прежде всего, подарил ему именно новые калоши. И проваливал же он потом своих сотоварищей, проваливал с каким-то остервенением. Вот что наделали калоши».

Число стукачей охранки перед Первой мировой насчитывалось 70 тысяч 500 человек. Агентов наружного наблюдения было около одной тысячи — их число в губерниях колебалось от 6 до 40, в обеих столицах ежедневно на службу выходило от 50 до 100 агентов-филёров.
...