Водка, без сомнения, самый главный напиток среди напитков. По моему разумению, во всяком случае. Знаете почему? Потому что она абсолютно рациональна. Водка направлена на решение одной-единственной вашей задачи – сделаться пьяным (в какой степени – уже ваше дело). Все остальные напитки, созданные человечеством, стыдливо прикрываются фиговым листочком вкусовых достоинств. Водка сама по себе – невкусная (давайте не будем врать себе). Вкусная водка – это водка наименее противная. И по-настоящему она вкусна только в сочетании с правильной закуской. Однажды в Америке хозяева, видимо, хотели продемонстрировать нам на приеме духовную близость и пили с этой целью водку, навалив в нее льду, отхлёбывая маленькими глоточками и похваливая. Мне стало дурно от одного этого зрелища, хотя, согласитесь, выдержка их заслуживает всяческих похвал.
Жизнь российского человека вне водки немыслима. Это глубинная связь, замешенная и на физиологии, и на мистике. Можете себе представить зимнее сибирское застолье с пельменями и бутылочкой «Шардонэ»? Древнюю, доводочную Русь я себе рисую крайне смутно. Что, например, заменяло боевых сто грамм? Медовуха, что ли? Прекратите. Мы просто многого не знаем.
И все же наше поколение вышло на водку не сразу. Юные хипповые годы прошли под флагом портвейна, и это отдельная история. Попробовать водку впервые довелось в седьмом классе (нынешние-то молодые небось поразвитее будут). Я пришел к своему однокласснику Мишке Яшину, а у родителей его собрались какие-то гости, и нас усадили за стол. Папа Мишки был поэт, и компания его, видимо, отличалась свободой взглядов. Во всяком случае, нам предложили водки. Мне было тринадцать лет, и в этом возрасте я больше всего боялся показаться неловким, поэтому сделал вид, что все нормально – водки так водки. Помню, что было очень невкусно и потом немножко туманно. В общем, повторить эксперимент желания не возникало.
Удивительное дело! Несколько раз в жизни приходилось по разным причинам прекращать выпивать – на время. Если срок превышал недели две, то первая выпитая рюмка водки вызывала в точности те же детские ощущения. Правда, проходили они быстро.
В общем, водка не пошла. Да и примеров у меня перед глазами не было – дома практически не пили, мать – вообще, а отец – по советским праздникам с гостями и очень немного – для веселья. Бабушка, помню, в сухое вино сыпала сахар и размешивала – любила сладенькое. Так что алкогольного воспитания в семье я не получил.
Я не очень помню ощущения перехода с портвейна на водку, хотя предполагаю, когда это произошло – году в семьдесят девятом, когда мы вдруг попали из московского подполья в гастрольную жизнь – поезда, гостиницы, дворцы спорта, огромное количество новых знакомых и друзей – артистов. В этой среде господствовали водка и коньяк, и мы радостно с головой ушли в новые ощущения. Хотя помню – гораздо раньше, семьдесят третий, третий курс Архитектурного, ноябрьская слякоть, пять остановок на метро – Парк культуры, Кропоткинская, Библиотека имени Ленина, Проспект Маркса, Дзержинская, в вагоне битком, спишь стоя, держась рукой за поручень. «Осторожно, двери закрываются», насквозь бегом через Детский мир вверх по улице Жданова, звонок уже прозвенел, в вестибюле пусто, слава Богу, первая пара – история искусств, это на втором этаже, в темном зале со слайдами, твоего опоздания не заметили, на кафедре – профессор Косточкин, он говорит – «римлянинин» и «пиршествО», мучительно хочется спать, некуда положить голову и все-таки спишь, и римлянинин на пиршетсвЕ назойливо ломится в твой сон, перемена, сигарета «Прима» в туалете, она сырая и противная, и все вокруг серое, сырое и противное, и проснуться до конца нет никакой возможности, и тут рядом оказывается Борька Соловьев, он большой и добрый, и говорит тихим басом: "Может, под полпервого?" – и в жизни сразу появляется небольшая, но совершенно ясная цель, и мы выбегаем из института в осеннюю мерзость, но это уже ничего, бежать недалеко – метров сто вниз по Жданова, а там на углу – кафе «Сардинка», а почти напротив – винный, и Борька уже взял чекушку, и мы спускаемся в «Сардинку» – она в полуподвале, и там ровно столько народу, сколько надо, – не много и не мало, за столиками сидят, а очереди – никакой, и мы берём по полпорции первого – солянки мясной, она в мисочке из нержавейки, горячая, ярко-оранжевого цвета и в ней плавает долька лимона, и два стакана (знаете, сколько граней на граненом стакане? Двадцать шесть!) и садимся за пластиковый столик, и разливаем чекушку пополам, и это ровно столько, сколько надо, и восхитительно выпиваем, и заедаем невероятно вкусной солянкой, и мир обретает гармонию.
... Зачитать целиком: О Водке
Эта история произошла в 1949 году в одном нью-йоркском ресторане. Фрэнк Макнамара, глава Hamilton Credit Corporation, отправился поужинать с приятелем Альфредом Блумингдэйлом, внуком основателя знаменитого магазина Bloomingdale's, и своим адвокатом Ральфом Шнайдером. Сидя за столиком ресторана, они обсуждали одного из клиентов, который попал в затруднительную финансовую ситуацию. Он владел несколькими кредитными книжками из магазинов, в которых у него был открыт кредит, когда несколько друзей попросили у этого человека денег взаймы. Денег он им не дал, но разрешил использовать свои кредитные книжки за определенную плату, которую друзья пообещали возместить ему помимо долга. В результате кредит на книжках существенно вырос, а должники оказались неплатежеспособными. Эта неприятная ситуация вынудила несчастного обладателя кредитов занять денег в Hamilton Credit Corporation, то есть у Фрэнка Макнамары.
По окончании ужина Фрэнк потянулся за кошельком, чтобы заплатить за еду. Однако там не оказалось достаточно денег, так что бизнесмену пришлось звонить жене и просить ее срочно привезти ему наличные. После этого инцидента Макнамара поклялся, что подобная ситуация с ним никогда больше не повторится. Объединив две темы того памятного ужина (возможность дать взаймы свой кредит и отсутствие наличных, чтобы заплатить за еду) Фрэнк додумался до абсолютно новой идеи - идеи кредитной книжки, которая использовалась бы не одним магазином, а многими торговыми учреждениями. Особая новизна этой концепции состояла в использовании компании-посредника между продавцом и покупателями.
Кредитные книжки или карты, выпускаемые определенным магазином или бензоколонкой, были очень популярны в начале ХХ века. Это помогало компаниям обеспечивать лояльность покупателей - должник скорее вернется в магазин, чтобы купить что-то еще. Кредитные карты обычно распространялись среди клиентов, о платежеспособности которых было доподлинно известно. Для длинного списка покупок нужна была целая кипа кредитных карт - по отдельной карте для каждого места торговли. Гениальность идеи Макнамары состояла в том, что он предполагал использовать только одну-единственную карту для всех торговых точек. К тому же с распространением автомобилей и аэропланов люди начали путешествовать и, естественно, им хотелось покупать вещи не только в родном городе.
Макнамара обсудил свою идею с Блумингдэйлом и Шнайдером, и в 1950 году они втроем открыли новую компанию под названием Diners Club, который и должен был стать посредником между клиентами и бизнесом. Теперь не индивидуальные компании предлагали свой собственный кредит, а Diners Club предлагал открыть кредит клиентам для многих компаний. И сбор денег с должников, обладателей кредитных карт Diners Club, осуществляли не сами компании, а Макнамара и Со.
До этого компании выигрывали от использования кредитных карт тем, что создавали постоянную клиентуру, которая обеспечивала высокий уровень регулярных продаж. Но Diners Club не мог делать деньги по такой схеме. Было решено, что за каждую покупку, совершенную посредством карты от Diners Club, компании будут платить 7 % от ее стоимости, а обладатели карт - ежегодный сбор.
... Зачитать целиком: Как изобрели кредитную карту
Читал я эту страшилку еще лет 8 назад, но начисто позабыл где. Сегодня вот кинули ссылкой. Мораль этой басни вовсе не в том, что Канада - жопа и иммигрировать никуда не надо, а в том, что любая страна очень сильно отличается при взгляде из окна лимузина и при взгляде с помойки. А так же в том, что молочных рек с кисельными берегами нигде нет, и если вы всерьез думаете что они есть - лучше сидите дома и никуда не иммигрируйте.
===========================
Когда-то нам в школе толковали про людей второго сорта.
Наивные наши учителя, не представляли они что кроме второго, существует еще
и третий, и четвертый, и пятый.
Не верится? Понимаю, сам такой. Как-то от скуки начал я посчитывать эти
"сорта" :
1. Урожденные канадцы с белым цветом кожи
2. Урожденные, но "цветные"
3. Иммигранты, получившие гражданство
4. Въехавшие законно, т.е. landed, но еще не имеющие гражданства
5. Въехавшие разными путями, претендующие на "беженцев"
В общем интересная картинка получилась. Заинтересовало меня, а не плод
ли это моей фантазии. Ну благо знакомый у нас нарисовался, адвокат крутой,
уж "урожденнее" и не бывает, да и в годах солидных. Вот и выложил я ему
картинку эту и вопрос в лоб, мол скажи мил-друг, так-ли это? Не знал я еще
тогда, что вопросы "некорректные" бывают и строгая гамма существует, что
говорить можно, а что ни-ни. Хмыкнул он, поерзал в кресле, как будто враз
все пружины из сиденья вылезли, но делать нечего. Улыбнулся как родным,
ручонки развел, да говорит, несовершенное еще устройство общественное, но
все недостатки будут изжиты, обязательно! Мне правда в тот момент чем-то до
одури знакомым повеяло, показалось будто я на очередной политинформации
сижу, а не в кабинете канадского адвоката, на Западе "загнивающем".
В общем понятия школьные, чему учили нас о "джунглях" и прочем,
невольно из забытых подвалов памяти выползать начали. В частности понятие
такое как дискриминация. Думаю окажись я сейчас в той школе, в какой учился,
смог бы тему эту так раскрыть, как учителю и присниться не могло бы. Но где
ж ему, взрощенному на материалах очередного партсъезда, да инструкции из
горОНО, такого монстра увидеть, живьем?!
========================
У нас тут много мест где разводят форель. Там же обычно ее можно половить, как разновидность увеселения. Можно просто купить и ее принесут. В любом случае заплатить придется одинаково - по весу рыбы. Там же обычно есть рестораны, где эту рыбу жарят, до этого, естественно, потрошат. Почему-то икра тут не считается едой, поэтому раньше ее вообще выкидывали вместе с потрохами. Но после того как кто-то из русских разведал эту тему и стал покупать, они ее стали замораживать и продавать. В основном тем же русским, ибо как правило никто больше не покупает. Стоимость - 5 долларов за примерно 700 граммовую банку. Икру можно пожарить, но лучше засолить. Получается почти то же самое что в магазине, даже лучше, если наловчиться. Основная разница икры форели по сравнению с икрой лосося (которую обычно и продают соленой) в том, что она мельче и не всегда удается взять достаточно крупную. Мелкую солить - безпонтово. Так же лучше брать свежую, а не замороженную.
Теперь о том, как солить.
Солится она элементарно - берется вода, в нее кидается маааленькая очищенная картошка (ну или маленький кусок, отрезанный от большой) сыпется соль и мешается, пока картошка не всплывет. Вода кипятится (процесс насыпания соли можно совмещать с нагревом, все равно в холодной соль плохо разводится), потом остужается до 50 градусов где-то - примерно чтобы руку можно было без проблем держать в ней.
Берется икра, можно сначала почистить, можно не чистить, кладется в марлянный мешок или друшлаг и опускается в эту воду на 10-15 минут. На сколько - зависит от того как будете хранить. Если сразу есть - лучше даже меньше 10 минут, если надолго - лучше подольше.
Примечание 1: Чем дольше держать и чем горячее вода - тем соленее будет икра.
Примечание 2: Чистить икру можно до, можно после и то и другое достаточно муторно, жена приятеля выступила с таким изобретением - солить нечищенную, после засолки засунуть в холодильник на верхнюю полку (но не в морозилку), на следующий день чистить охлажденную. В таком виде чистится легко и практически не давится.