We show that individuals with Dark Triad traits—Machiavellianism, Narcissism, Psychopathy — more frequently signal virtuous victimhood, controlling for demographic and socioeconomic variables that are commonly associated with victimization in Western societies. In Study 5, we show that a specific dimension of Machiavellianism — amoral manipulation — and a form of narcissism that reflects a person’s belief in their superior prosociality predict more frequent virtuous victim signaling.
"Слушай кума. Какой у тебя муж раззява. Мы только корову на базаре продали, так у него сразу деньги украли. А у меня - нет. Я же умный. Я спрятал. У меня только под вечер украли".
Иван Петрович Павлов — великий русский ученый, академик и лауреат Нобелевской премии — личность выдающаяся! Дотошный до безобразия, мучавший не только подопытных собак, но и всех своих коллег и сотрудников, он создал поистине колоссальную науку о мозге и психике, но вошел в историю как автор незамысловатых «условных рефлексов», хорошо нам известных еще по школьной программе. Вся беда в политическом строе: да, его обласкали коммунисты (а что прикажете делать с нобелевским лауреатом?), но они же его и похоронили, упростив павловское учение до двух притопов, трех прихлопов.
Удивительно, но последующие господа диссиденты, взявшие реванш у товарищей коммунистов, оказались в отношении Ивана Петровича столь же близорукими. Все словно бы и забыли, что Павлов изучал не только собачек да обезьянок, но еще и человека, работал в психиатрической клинике (ныне это Клиника неврозов им. И. П. Павлова), а также этот «ретроград» открыл и сформулировал «рефлекс свободы»! Наконец, этот «коммуняка» бойкотировал научные форумы, выказывая таким образом свое негодование по поводу арестов и разрушения церквей, и, что тоже факт, написал товарищу Сталину письмо, в котором открыто назвал его автором фашистского строя. Вот такой «коммуняка»…
...рефлекс свободы есть общее свойство, общая реакция животных, один из важнейших прирожденных рефлексов. Не будь его, всякое малейшее препятствие, которое встречало бы животное на своем пути, совершенно прерывало бы течение его жизни. И мы знаем хорошо, как все животные, лишенные обычной свободы, стремятся освобождаться, особенно, конечно, дикие, впервые плененные человеком. Но факт, так общеизвестный, до сих пор не имел правильного обозначения и не был зачисляем регулярно в систематику прирожденных рефлексов.
Говорят, что однажды, в начале XX века, студенты Императорской Военно-медицинской академии, где, кстати, и сам И.П. Павлов когда-то учился, прослушали лекцию великого физиолога и решили проверить его «учение об условных рефлексах» на практике. Они купили несколько килограммов лимонов, положили их в прозрачные авоськи и отправились в городской парк.
Там по заведенной традиции выступал для честной публики духовой оркестр. И вот наши лимонные террористы стали прогуливаться напротив играющих музыкантов с этими авоськами, полными лимонов, туда-сюда. Как ни трудно догадаться, концерт на свежем воздухе был сорван: музыканты, глядя на лимоны, которые они не ели (безусловный раздражитель), а только видели (условный раздражитель), напустили в свои трубы столько слюны, что играть более не было никакой возможности!
Тревога усиливает отдел вегетативной нервной системы, который подавляет работу системы пищеварения (это так называемый «симпатический отдел» вегетативной нервной системы). Если организм находится в тревоге, то у него избирательно усиливается работа только тех органов, которые необходимы живому существу, чтобы спастись от опасности, – активизируется работа сердца, повышается артериальное давление, изменяется ритм дыхания и т. п. Для бегства и нападения желудок не нужен, а потому в эти периоды его работа просто приостанавливается.
Человек, у которого развилась острая депрессия (например, как реакция на тяжелый стресс), может потерять до 10 кг в течение одного месяца. А количество утраченных килограммов в каком-то смысле может рассматриваться как критерий тяжести депрессивного расстройства.
Впрочем, увеличению массы тела при депрессии, как это ни парадоксально, мы также обязаны этому второму из двух описанных механизмов. Тут возникает своеобразная коллизия. Если человеку, страдающему депрессией и пребывающему в состоянии тревоги, все-таки удается что-нибудь съесть, то может возникнуть следующая ситуация. Поглощаемая им пища воздействует на соответствующие рецепторы, что приводит к активизации мозговых центров, отвечающих за пищеварение. Инициатива, что называется, идет снизу.
Активизация парасимпатического отдела вегетативной нервной системы (являющегося антагонистом симпатического отдела, активизирующегося при тревоге) снижает симпатические влияния. Кровь, образно выражаясь, оттекает к желудку, снижается частота сердцебиений, нормализуется артериальное давление, а это автоматически приводит к снижению чувства тревоги. Таким образом, прием пищи может стать своего рода защитным механизмом, уменьшающим тревогу. Человеку становится легче, и в его мозгу формируется такой рефлекс: если ты ешь, тебе становится лучше.
В результате человек, страдающий депрессией, набирающий иногда до двух – трех десятков килограммов за полгода, может обратиться к врачу с жалобами на жор, а не на депрессию. И не стоит удивляться тому, что обычное время для приступов жора у таких пациентов – ночное, когда тревога грозит вот – вот пробудиться и нарушить сон. Причем в качестве излюбленных «пищевых противотревожных средств» ими используются хлебобулочные изделия, которые способны быстро разбухнуть в желудке и оказать таким образом максимальное воздействие на соответствующие рецепторы, а также традиционные раздражители пищеварительной деятельности – специи, приправы или, например, лимон.
Наконец, не обходится здесь и без желания себя порадовать: человек пытается поднять себе настроение, налегая на еду. В скором времени, по мере развития депрессии и утраты способности к ощущению удовольствия, соответствующая цель уже не может быть достигнута таким образом. Но человек продолжает жевать «на автомате», якобы отвлекаясь от тяжелых дум.
Я помню одно лето, это было очень давно. Мне четырнадцать. Мы с мамой и тетей Перл поехали на каникулы в Пенсильванию к дяде Джо. Одним ясным солнечным утром я проснулась, а моя мама мертва – она утонула в бассейне.
Это истина случившегося. Истина, заключенная в рассказе, немного отличается. В мыслях я часто возвращаюсь к этому событию, и с каждым разом воспоминание становится все более материальным и осязаемым. Я вижу величественные сосны, ощущаю свежий запах смолы, чувствую зеленую от водорослей озерную воду на своей коже и вкус холодного чая со свежевыжатым лимонным соком, который готовил дядя Джо. Но сам момент смерти всегда оставался туманным и неясным. Я так и не увидела тело матери и не могла представить ее мертвой. Последнее, что я помню о ней, – как вечером накануне смерти она подошла ко мне на цыпочках, быстро обняла и прошептала «Люблю тебя».
Тридцать лет спустя, на праздновании девяностолетия дяди Джо, он рассказал, что именно я нашла маму в бассейне. После первого шока – «нет, это была тетя Перл, я спала, я ничего не помню» – воспоминания начали возвращаться – медленно и непредсказуемо, словно дымок, вьющийся над лагерным костром из сосновых бревен. Я видела себя – худенькую темноволосую девочку, которая смотрела на сверкающую голубую воду бассейна. Моя мама, одетая в ночную сорочку, лежала ничком на поверхности воды. «Мам? Мам?» – окликала я ее, повышая голос от ужаса. Я начала кричать. Я помню полицейские машины, их мигалки и носилки с чистой белой простыней, которую подоткнули под ее тело.
Конечно, все сходилось. Неудивительно, что меня всю жизнь преследовали обстоятельства смерти матери… воспоминания об этом всегда хранились в моей голове, просто я не могла до них добраться. Но теперь, когда я получила эту новую информацию, все встало на свои места. Возможно, это воспоминание, умершее и теперь вновь ожившее, могло объяснить мою одержимость искаженными воспоминаниями, мой маниакальный трудоголизм, мою жажду защищенности и безусловной любви.
За три дня мои воспоминания расширились и окрепли. Затем как-то рано утром мне позвонил брат и рассказал: мой дядя проверил факты и понял, что ошибся. Как оказалось, память его подвела. Он вспомнил (и другие родственники подтвердили это), что маму в бассейне нашла тетя Перл.
После этого телефонного разговора я осталась наедине со своим съежившимся воспоминанием, сдувшимся, как проколотый воздушный шарик, и чувством удивления оттого, каким доверчивым может быть даже самый скептический ум. Всего лишь одно случайно оброненное предположение, и я тут же начала охоту за призраками внутри себя, усердно пытаясь найти подтверждение этой информации. Когда мои воспоминания оказались выдумкой, я почувствовала странное желание вернуть себе правду-историю, такую яркую и динамичную. Это подробное, но полностью выдуманное воспоминание завораживало своей детальностью, проработанностью до мелочей, полным отсутствием неясных, туманных моментов. Я хотя бы знала, что случилось в этот день, в моем воспоминании были начало, середина и конец, по крайней мере, в нем все сходилось. Но когда оно исчезло, у меня осталось лишь несколько мрачных деталей, огромное количество пробелов и мучительная, бесконечная печаль.
Грядет пик эпидемии, вирус распространяется по экспоненте, летальность чудовищная, наша система здравоохранения не справится, аппаратов ИВЛ на всех не хватит, будут ̶т̶р̶у̶п̶ы̶,̶ ̶т̶р̶у̶п̶ы̶,̶ ̶м̶н̶о̶г̶о̶ ̶т̶р̶у̶п̶о̶в̶,̶ ̶г̶р̶о̶б̶,̶ ̶с̶м̶е̶р̶т̶ь̶,̶ ̶к̶л̶а̶д̶б̶и̶щ̶е̶!̶
Ну ок, подумал я. Лучше перебдеть, чем недобдеть. Параноик, но живой, вот это вот все. И пошел гуглить, чем летальность отличается от смертности.
Оказывается, чтобы вычислить летальность, т.е. количество умерших среди заболевших, надо знать точно количество заболевших! А Китай не включал в статистику бессимптомных больных.
Минуточку, подумал я. Как это – бессимптомный больной? И чем он опасен?
Делать в самоизоляции было нечего, и я пошел гуглить чем вирулентность отличается от контагиозности, а та – от патогенности. Очень интересно оказалось.
Ай-яй-яй, коммуняки скрыли правду! Никогда такого не было, и вот опять. Выходит, страшная кривая – экспонента! – основана на ложных данных!
Сидите дома, опять сказали они. Мы будем мыть тротуары с хлоркой и дезинфицировать подъезды. Нельзя выходить в парки и спортплощадки. Нельзя гулять с детьми на детских площадках. С собаками – можно. Иначе будет пик эпидемии, ̶т̶р̶у̶п̶ы̶,̶ ̶ т̶р̶у̶п̶ы̶,̶ ̶м̶н̶о̶г̶о̶ ̶т̶р̶у̶п̶о̶в̶,̶ ̶г̶р̶о̶б̶,̶ ̶с̶м̶е̶р̶т̶ь̶,̶ ̶к̶л̶а̶д̶б̶и̶щ̶е̶!̶
Минуточку, подумал я. Но ведь свежий воздух и солнечный свет вместе с физическими нагрузками укрепляют имммунитет! А их отсутствие – ослабляет!
Свернуть
Носите маски, сказали они!
Минуточку, подумал я. Но ведь маски надо носить только больным или тем, кто с ними контактирует! И носить надо правильно. Уметь надевать, уметь снимать, правильно хранить и утилизировать.
Карантинные зарисовки: маски носится под подбородком, на одном ухе, с торчащими носами. Упавшая маска поднимается с асфальта, встряхивается, надевается обратно. Иногда одноразовые маски стирают. Но нечасто.
Сидите дома, сказали они, и привезли из Италии и Испании тридцать тысяч заробитчан, как следует помариновав их на пограничном переходе. В середине апреля будет пик эпидемии, ̶т̶р̶у̶п̶ы̶,̶ ̶т̶р̶у̶п̶ы̶,̶ ̶м̶н̶о̶г̶о̶ ̶т̶р̶у̶п̶о̶в̶,̶ ̶г̶р̶о̶б̶,̶ ̶с̶м̶е̶р̶т̶ь̶,̶ ̶к̶л̶а̶д̶б̶и̶щ̶е̶!̶
... Зачитать целиком: "Самая могущественная организация в мире"
Там буквально таки написано в 30х, а не после, но по-сути правильнее после 30 (хотя я бы сказал что до 40 еще норм, позже вот сложно), но редактировать картинку мне лень.
...следующим шагом стало обеспечение субъектов перееданием и ограничение их физической активности. Для этого эксперимента он отобрал нескольких заключенных из государственной тюрьмы Вермонта. Во время каждого приема пищи присутствовали наблюдатели и следили за тем, чтобы участники эксперимента съедали положенные 4000 ккал ежедневно. Физические нагрузки строго ограничивались.
Произошло кое-что интересное. Вес заключенных начал расти, но затем стабилизировался. В начале эксперимента заключенные были очень рады возможности съедать много калорий, но по мере того, как они толстели, им было все труднее переедать. Некоторые субъекты отказались продолжать участвовать в эксперименте.
Но некоторых заключенных удалось убедить съедать до 10 000 калорий в день! Через полгода оставшиеся в эксперименте заключенные набрали от 20 до 25 % лишнего веса. Но все же веса набралось значительно меньше, чем выходило из предварительных подсчетов. Каждый человек полнел по-своему и набирал разное количество килограммов. Что-то способствовало появлению этих различий, но это точно были не калории и не упражнения.
Причина была в метаболизме. Общий расход энергии у испытуемых повысился на 50 %. В начале эксперимента организм потреблял 1800 ккал, но постепенно дошел до 2700 ккал в день.
Тело старалось переработать избыток калорий, чтобы вернуться к своему первоначальному весу. Общий расход энергии, большую часть которого представляет основной обмен, нельзя принимать за постоянную величину. Интенсивность обмена энергии зависит от объема потребляемых калорий. По окончании эксперимента вес заключенных быстро и без особых усилий вернулся в прежнее состояние. Большинство испытуемых полностью избавились от лишних килограммов, появившихся во время исследования. Переедание не является причиной стабильной полноты. Точно так же, как недоедание не является залогом успешного похудения.
Доктор Симс провел еще одно исследование, для которого разделил субъектов на две группы. Он усиленно откармливал первую группу, в которой были только худые люди, до тех пор, пока у них не появилось ожирение. Во вторую группу попали люди с последней стадией ожирения, и исследователь предлагал им диету до тех пор, пока они немного не похудели. В итоге испытуемые из обеих групп достигли одинакового веса (4). В результате все испытуемые страдали ожирением, но представители первой группы на самом деле были худыми, а представители второй на самом деле были еще жирнее. Была ли разница в скорости общего обмена энергии в двух группах? Те, кто изначально были толще, сжигали в два раза меньше калорий чем те, кто изначально были худыми. Организм очень толстого человека стремился вернуться к своему первоначальному весу и замедлял скорость обмена веществ. А организм худого стремился снова похудеть и повышал интенсивность энергетического обмена.
Неважно, как жестоко вы погоняете вашу лошадь, как пришпориваете вы ее бока, неважно, как быстро она бежит; если вы мчитесь по кругу, вы не уйдете от той точки, в которой начали движение.
С моральной и физической болью то же самое, только другой участок мозга, конечно же. Все это вполне логично с точки зрения оптимизации ресурсов, но имеет свои побочные эффекты.
Поразительно, но инстинкту самосохранения абсолютно безразлично — благоприятно новое поведение, новые непривычные обстоятельства или же они плохи — он в любом случае реагирует самым негативным образом. Для подтверждения этого факта над одной из собачек учудили такой эксперимент. Сначала ее обучили определенным образом доставать подкормку из специального устройства. Здесь нужно заметить, что в качестве подкормки (вознаграждения за удачное выполнение задания, т.е. положительного подкрепления) использовался сухарный порошок (вещь, как вы догадываетесь, съедобная, но отнюдь не деликатес).
Собака совершенно освоилась с этой задачей, выполняла ее быстро и успешно, но вот в очередной раз вместо сухарного порошка в это устройство положили кусок свежего мяса (вот уж поистине собачий деликатес!). Что же произошло? Собака, как и обычно, т.е. следуя своей привычке, подбежала к этому устройству и специальным образом открыла его крышку, но, не обнаружив там сухарного порошка, впала в ужасное беспокойство, отказалась от мяса (вы можете себе это представить?) и вообще полностью лишилась способности справляться с этим заданием!
Мясо, конечно же, лучше сухарного порошка, но, если, согласно привычке (или, иначе, динамическому стереотипу), должен быть порошок, мясо уже не подходит, причем ни под каким соусом. Инстинкт самосохранения интересуется не последствиями поведения, а строгим и непременным выполнением всех пунктов, заложенных в программу данного поведенческого стереотипа.
С утра у меня часто депресняк. Захотелось послушать что-то, что бы вштырило. Вспомнил одну мелодию, которая, как мне показалась, должна дать немного бодряка. Но вот беда - ни названия, ни слов не помню. Кроме повторяющегося в припеве I'm loosing... чего-то там. Полчаса искал в гугле i'm loosing - нифига не то все. Еще полчаса искал в ютубе просто "энергичную музыку" на разные слова - energetic, agressive, upbeat, все че-то унылое. Начал думать что все, не найду и меня теперь порвет "на тыщу маленьких медвежат", из-за того, что я не могу вспомнить - такое бывает с мозгом. Но вдруг мне показалось, что я знаю другую песню с таким же голосом (хотя слух у меня говно и слышал давно, но вот показалось). И я помнил где она была. В финальных титрах фильма 13й этаж. Дальше уже было просто - обычно где-то в интернете можно откопать список трэков к более-менее известным фильмам. Так и есть, Кардиганс "Stop and Rewind" в титрах, а то что я изначально хотел - Кардиганс "My favorite game". Правда по факту, я все же думал она лучше вставит, там очень энергичный повторяющийся кусок, но между повторами напруга несколько провисает.