Накануне Николас Мадуро выслал из страны мексиканско-американского журналиста Хорхе Рамоса, который во время интервью показал президенту видео и попросил прокомментировать эту запись. На ней три молодых венесуэльца едят из мусоровоза. Один из них говорит на камеру: «Нужно поменять президента. Мы больше так не можем… Мы вынуждены делать это каждый день, потому что зарплаты ни на что не хватает. Да, я ем мусор из мусорного бака».
Наверное, это видео многих людей за пределами Венесуэлы поражает. Не верится, что такое может быть. К несчастью, это не только случается время от времени, а происходит каждый день. Взрослых и детей, которые едят из мусорных баков, можно увидеть в любом городе, особенно в Каракасе. Встречаются целые семьи. Я видел их много раз. По статистике, абсолютное большинство венесуэльцев не могут позволить себе есть три раза в день. Последние пару лет появилась мусорная мафия. Она контролирует баки около ресторанов и булочных в районах, где живет средний класс, и решает, кто из бедняков может есть из мусорных мешков, а кто нет.
"Идиоты вообще очень опасны, и даже не потому, что они непременно злы (в идиоте злость или доброта — совершенно безразличные качества), а потому, что они чужды всяким соображениям и всегда идут напролом, как будто дорога, на которой они очутились, принадлежит исключительно им одним. Издали может показаться, что это люди хотя и суровых, но крепко сложившихся убеждений, которые сознательно стремятся к твердо намеченной цели. Однако ж это оптический обман, которым отнюдь не следует увлекаться. Это просто со всех сторон наглухо закупоренные существа, которые ломят вперед, потому что не в состоянии сознать себя в связи с каким бы то ни было порядком явлений...
Обыкновенно противу идиотов принимаются известные меры, чтобы они, в неразумной стремительности, не все опрокидывали, что встречается им на пути. Но меры эти почти всегда касаются только простых идиотов; когда же придатком к идиотству является властность, то дело ограждения общества значительно усложняется. В этом случае грозящая опасность увеличивается всею суммою неприкрытости, в жертву которой, в известные исторические моменты, кажется отданною жизнь... Там, где простой идиот расшибает себе голову или наскакивает на рожон, идиот властный раздробляет пополам все — возможные рожны и совершает свои, так сказать, бессознательные злодеяния вполне беспрепятственно. Даже в самой бесплодности или очевидном вреде этих злодеяний он не почерпает никаких для себя поучений. Ему нет дела ни до каких результатов, потому что результаты эти выясняются не на нем (он слишком окаменел, чтобы на нем могло что–нибудь отражаться), а на чем–то ином, с чем у него не существует никакой органической связи. Если бы, вследствие усиленной идиотской деятельности, даже весь мир обратился в пустыню, то и этот результат не устрашил бы идиота. Кто знает, быть может, пустыня и представляет в его глазах именно ту обстановку, которая изображает собой идеал человеческого общежития?"
(Михаил Евграфович Салтыков–Щедрин "История одного города")
1. Венесуэла была богатейшей страной Южной Америки. Собственно богатство это сослужило ей плохую службу. Инженеры, врачи, банкиры, предприниматели и так далее – во время бурного роста нефтянки с середины 20го века - они в значительном количестве оказались «завозными». Местная белая элита со времен Переса Хименеса вместо того чтобы растить собственный средний класс импортировала его, как предмет премиального потребления – в обмен на нефтяные сверхдоходы. Одних португальцев там оказалось сотни тысяч, при том что это не самая большая диаспора.
2. Собственно идея чавизма – если очистить его от шелухи – это и есть перераспределение доходов от «плохих» парней - белой элиты, купленного ею среднего класса, ее же «заморских хозяев» из США и Европы – к «хорошим» - индейцам, креолам, мулатам, самбо. Популярность Чавеса в народе и первые объективные успехи его правления связаны были именно с масштабными социальными проектами, увеличивавшими доступ социальных «жертв» из местных к образованию, здравоохранению, чистой воде, социальной помощи и так далее. Кроме того, опора на армию (а армию надо было вырвать из под контроля «белой элиты», сформировать собственное офицерство) подразумевала необходимость экспоненциального роста расходов на покупку лояльности силовиков.
3. В итоге именно необходимость экспоненциального роста расходов на все – от собственной коррумпированной элиты до индейцев в джунглях - обернулась катастрофой. Сначала выгнали иностранцев (чтобы иметь возможность продавать нефть, им пришлось заплатить компенсацию, которая дополнительно легла на внешний долг), потом разграбили\национализировали крупный бизнес, потом средний, потом мелкие лавки. С точки зрения теории чавизма – это все было ок, потому что принадлежало не настоящим венесуэльцам, а чуждому национально-классовому элементу. Чавизм – это в огромной степени национализм, об этом часто забывают.
4. Сегодня Венесуэла – классическое failed state. То, что там нет туалетной бумаги – полбеды. Вода и электричество – по 2 часа в день, лекарств нет, сколько нибудь сложной мед помощи нет. Например, диализ – элементарная процедура по нынешним временам – не проводится много лет, что обрекло почечных больных на быструю и мучительную смерть. Миллионы беженцев в сопредельных странах уже есть, а в случае продолжения динамики – их будет существенно больше – именно с этим связана дружная поддержка переворота граничащих с Венесуэлой стран. Любителям «компаративистики» необходимо отдавать себе отчет, что и Украина, и Армения, и Куба – для жителя Венесуэлы все равно что Швейцария или Норвегия для нас.
5. Николас Мадуро. Ключевой фигурой, вокруг которой консолидирован режим является не он, а один из лидеров неудавшегося первого чавесовского переворота 1992 года, впоследствии ключевая фигура и вице- в администрации Чавеса, бывший министр всего на свете, а ныне глава партии, глава «Конституционного собрания», заменившего парламент страны, как полагают – один из лидеров наркокартеля «Лос Солес», ведущий телепередач и вообще крайне интересная фигура Диосдадо Кабельо.
...
Читаю учебник римского права, оторваться - невозможно.
Отлично проработанные контракты на аренду, услуги, защита покупателя от скрытых дефектов товара, и всех участников - от форс-мажорных ситуаций.
Существовала даже "покупка надежды" (emptio spei) - это когда я покупаю кота в мешке: лотерейный билет или все вино будущего урожая.
Лотерейный билет может оказаться пустым, а вино - кислым, а может - и наоборот, но потрясающе, что уже были описаны и отрегулированы алеаторные сделки.
...
При Республике (4-2 века до н.э) между земельными участками обязательно существует confinium - это полоса земли шириной в полтора метра, которой поровну владеют оба соседа, но ни один из них не имеет права эту полоску земли ограждать и застраивать - она нужна, чтобы любой путник может обойти чужую собственность, не вторгаясь в нее
По итальянски "граница" до сих пор называется "confine".
...
В 200 г. до н. э. уже существует закон Лэтория, защищающий от обманных сделок тех, кто старше 16 (уже совершеннолетний) но младше 25 лет - за одурачивание молодежи закон предусматривает штраф. Больше того - обратиться к закону Лаэтория может не только пострадавший, но вообще любой посторонний наблюдатель.
...
Римляне не отменяли законы, но придумали термин desuetudo - он означает, что если мы долго не пользуемся каким-то законом, он устаревает и на основании его уже нельзя выносить судебные решения.
Например, при одном из видов гражданского брака, чтобы жена не переходила целиком под власть мужа - раз в год ей надо было провести три ночи подряд вне дома.
Со временем этот тип брака стал самым распространенным, женщины перестали уходить раз в год ночевать непонятно где - но, несмотря на это, ни один муж не смог бы выиграть дело в суде, заявив, что жена и ее имущество теперь полностью переходят под его власть. Закон вышел из употребления, от него отвыкли, он - desuetudo.
...
Другой забавный термин - "горестная поклажа" (depositum miserabile). Это вот если пожар, наводнение, война, и я в экстренной ситуации отдаю свои ценности на хранение первому встречному. Если он их украдет, то обязан будет возместить в двойном размере - потому что из-за обстоятельств у меня просто не было времени выбирать и искать, к кому бы обратиться.
ФБР с 2011 года прослушивала переговоры лидера картеля «Синалоа» Хоакина Гусмана (Эль Чапо), завербовав IT-специалиста, создавшего для наркобарона защищенную систему связи. Детали операции были раскрыты на судебных слушаниях агентом ФБР, выступающим на процессе в качестве свидетеля. О них рассказывает The New York Times.
Эль Чапо для переговоров пользовался специальной связью, работающей по технологии IP-телефонии. Ее разработал IT-специалист из Колумбии Кристиан Родригес, с которым наркобарона познакомил один из поставщиков. В ФБР узнали об этом, после чего в феврале 2010 года в Нью-Йорке с Родригесом встретился агент под прикрытием, выдававший себя за члена русской мафии — по легенде он интересовался приобретением аналогичной системы.
Через несколько месяцев бюро смогло склонить Родригеса к официальному сотрудничеству, после чего специалист передал агентам ключи шифрования, а также перенес свои сервера из Канады в Нидерланды — власти этой страны помогали ФБР в проведении слежки. Самому Гусману Родригес объяснил перенос серверов обычной технической необходимостью.
С 2011 по 2012 год ФБР удалось перехватить и расшифровать около 200 звонков Гусмана — The New York Times отмечает, что это одна из самых масштабных операций по прослушиванию главаря преступной организации со времен слежки за Джоном Готти. Во время переговоров Гусман открыто обсуждал сделки по продаже многотонных партий наркотиков, а также выплату вознаграждений подкупленным полицейским и чиновникам. Голос наркоторговца был идентифицирован путем сравнения его с известными записями, в частности, с его интервью Шону Пенну для журнала The Rolling Stone.
Суд над Гусманом продолжается с ноября 2018 года — ожидается, что в общей сложности процесс займет около четырех месяцев. В случае, если лидера «Синалоа» признают виновным, он будет отбывать пожизненное заключение в тюрьме особо строгого режима.
For years, Facebook gave some of the world’s largest technology companies more intrusive access to users’ personal data than it has disclosed, effectively exempting those business partners from its usual privacy rules, according to internal records and interviews.
The special arrangements are detailed in hundreds of pages of Facebook documents obtained by The New York Times. ... Facebook allowed Microsoft’s Bing search engine to see the names of virtually all Facebook users’ friends without consent, the records show, and gave Netflix and Spotify the ability to read Facebook users’ private messages.
The social network permitted Amazon to obtain users’ names and contact information through their friends, and it let Yahoo view streams of friends’ posts as recently as this summer, despite public statements that it had stopped that type of sharing years earlier.
Джеральд Ратнер был генеральным директором ювелирной фирмы Ratners Group. Унаследовав фирму в 1984 году от отца он расширил ее сеть со 150 магазинов до более чем 2000 всего за шесть лет, захватив более половины ювелирного рынка Великобритании, переориентировав продажи на бедные слои населения. Несмотря на то, что цепочки и другие украшения производства этой фирмы пресса и другие ювелиры широко высмеивали и считали безвкусными, множество представителей рабочего класса желавших купить дешевые изделия чтобы произвести впечатление на своих женщин, стекались в 1980-е годы в эти магазины по всей Англии. К началу 90х он практически купался в деньгах.
На пике успеха компании Ратнер был приглашен выступить в Институте директоров перед группой крупных бизнесменов и журналистов с рассказом, как ему удалось так быстро развить свою компанию. Выступление шло удачно, пока один из слушателей не задал ему вполне невинный вопрос: почему компания может себе позволить продавать продукцию так дёшево?
Ратнер решил пошутить и сказал "потому, что она - полное дерьмо" (“How can you sell this for such a low price?”, I say, “because it’s total crap.”)
Пресса подхватила это высказывание и статьи с ним многократно повторялись в течении нескольких месяцев. Идея о том, что ювелирка от Ратнера - дерьмо, прочно вошла в массы, женщины, которым мужчины нижних классов раньше дарили эту ювелирку, просто перестали "давать" в ответ на такие подарки. Продажи рухнули, акции компании подешевели на 500 миллионов фунтов в течении нескольких недель. В итоге компания разорилась. Джеральд был вынужден искать другую деятельность и сильно понизить свой уровень жизни.
... С котом случилось странное. Он поднял шерсть на спине, раздул хвост в 2 раза (натурально, в 2 раза толще выглядит, если не больше) и стал за ней охотиться. Когда за мышами охотится, такого нет. У меня предположение, что он думает, что это большая крыса и в нем борется инкстинкт охотника и страх отхватить (большая крыса таки этого мелкого кота может весьма серьезно отоварить) и это у него от страха. Отогнали, чтобы не подрал собаку, он таки весьма серьезно начал ее лапой цеплять.
... оказались довольно неплохими очками, хотя линзы узковаты для моего лица, но смотреть через них приятно, видимо поляризованные стекла и сидят более-менее ничего. Но вот к электронно-механической части есть серьезные претензии. В частности - один из режимов подразумевает, что они стоят в stand-by и по короткому нажатию кнопки делают фото. Так вот, в этом режиме они постоянно вырубаются. Я пока не понял, по времени бездействия или по этому самому нажатию кнопки случайным образом. Хотя когда я намеренно хочу их выключить это не так еще просто сделать, надо секунд 5 держать кнопку прижатой. Если они выключились, я это не замечаю, а включать их тоже надо специальным образом. Могли бы сделать функционал на двух кнопках, а не на одной, было бы значительно надежнее. На второй дужке все равно стоит симметричная декоративная кнопка-заглушка, которая не нажимается. В общем, как фотоаппаратом ими пользоваться не получается толком ибо не понятно, фотографируешь ты или они уже выключились. Если включить видео и пойти, то все нормально, работает, не выключается. Режет файлы по 2Гб. Но размер получается весьма не малый. Там используется самый тупой формат MJPEG, который всего за полчаса наматывает ажно гигабайт 5-6.
Поступок Хе Цзянкуй, который тайком провел редактирование генома человеческих эмбрионов и добился появления на свет двух девочек–близнецов, иммунных к ВИЧ, расколол научное сообщество. Ученые по всему миру обсуждают вопросы безопасности, эффективности и этичности принятого Цзянкуй решения.
Сейчас, когда страсти немного улеглись, хорошо видно – на все обвинения в адрес китайского генетика выдвинуты очень веские и разумные контрдоводы. Например, зачем в качестве навязанной мутации он блокировал ген CCR5, чтобы сделать детей неуязвимыми к ВИЧ? Ведь есть же иные, более надежные генетические инструменты для решения той же задачи у взрослых людей, а как удаление целого гена скажется на развитии малышей? Им парируют – в мире живет минимум 100 млн. человек с «отключенным» в ходе естественной мутации CCR5
Почему понятие свободы воли так тесно связано с понятием ответственности и почему считается, что биология угрожает и тому и другому? Логика вот в чем: мы виним людей за плохие поступки или неверные решения, только если они предвидели их последствия и могли сделать другой выбор. Мы не обвиняем охотника, который случайно застрелил друга, приняв его за оленя, или водителя автомобиля, доставившего Кеннеди к месту убийства, потому что они не могли предвидеть последствий своих действий и не желали их. Мы проявляем милосердие к тому, кто выдал товарищей под пытками, к пациенту психиатрической клиники, напавшему на медсестру, или к сумасшедшему, который ударил кого-то, приняв его за опасное животное, потому что мы чувствуем, что они не владеют собой. Мы не тащим в суд маленького ребенка, животное или неодушевленный предмет, ставший причиной чьей-то смерти, потому что знаем, что они не способны сделать сознательный выбор.
Кажется, что биология человеческой природы относит все больше и больше людей к категории тех, кого нельзя винить. Убийца может и не быть сумасшедшим лунатиком, но с помощью новомодных методов у него могут обнаружить уменьшенное миндалевидное тело, или сниженный метаболизм в лобных долях, или дефективный ген моноаминоксидазы А, который переводит его в разряд неконтролирующих свое поведение. Или проверка в лаборатории когнитивной психологии покажет, что у него хронически ограниченная дальновидность и он не способен предвидеть последствия своих поступков или что он не понимает психическое состояние людей и поэтому не может чувствовать страдания других. В конце концов, если в «машине» нет «духа», что-то в аппаратном обеспечении преступника должно отличать его от большинства людей, тех, кто в таких же обстоятельствах не пошел бы на убийство и не причинил бы вреда окружающим. Очень скоро мы найдем это «что-то», а боятся все того, что убийцы могут избежать наказания так же, как сейчас от него освобождены маленькие дети и сумасшедшие.
Хуже того, биология может показать, что вообще никого из нас нельзя винить. Теория эволюции гласит, что настоящий смысл наших побуждений в том, что они сохраняли гены наших предков в окружающей среде, в которой эволюционировал человек. А поскольку никто из нас не осознает этого, никого из нас нельзя винить за соответствующие действия, так же как мы не виним пациента, которому кажется, что он укрощает дикую собаку, когда нападает на медсестру. Мы чешем в недоумении голову, узнав о древних обычаях наказывать животных или неодушевленные предметы: об иудейском законе о забивании камнями быка, убившего человека, об афинской практике подвергать суду топор, нанесший рану (и выбрасывать за стены города, признав его виновным), о средневековом судебном деле во Франции, в котором свинью осудили на смерть за то, что она покалечила ребенка, и о приговоре церковному колоколу в 1685 году, звонившему для французских еретиков (колокол был бит плетьми и закопан в землю). Но эволюционные биологи настаивают, что принципиально мы ничем не отличаемся от животных, а молекулярные генетики и нейроученые считают, что фундаментально мы не отличаемся и от неживой материи. Если и у человека нет души, разве не так же глупо наказывать людей? Не должны ли мы прислушаться к креационистам, утверждающим, что, если вы учите детей, что они животные, они и будут вести себя как животные? Должны ли мы пойти дальше Национальной стрелковой ассоциации, чей лозунг: «Ружья не убивают, убивают люди», и сказать, что и люди тоже не убивают, потому что они такие же механизмы, как и ружья?
...
— Принято считать, что СМИ манипулируют в основном мнением реднеков, «работяг», но тому же CNN доверяют вполне образованные люди.
— Их зрители — это те, кого я называю «интеллектуальными идиотами». На самом деле как раз реднека обвести вокруг пальца невероятно сложно. Если ты ищешь, кого бы обмануть, лучшая кандидатура — это кто-то вроде читателя The New Yorker. Этот человек рассуждает так: если я интеллектуал (а я, несомненно, интеллектуал) — значит, я понимаю, что происходит в мире. Он презирает реднеков, считая их неспособными к критическому мышлению. При этом он не осознает простой вещи: любой человек, который не кормит себя интеллектуальным трудом, — это уже по умолчанию эксперт, поскольку его профессия непосредственно связана с реальным миром. Например, водопроводчик — эксперт по тому, как класть трубы и так далее. Их опыт основан на взаимодействии с повседневностью, и у них очень критичное к догмам мышление. Образованные люди, напротив, чаще склонны исходить из безумных идей, не имеющих отношения к действительности. И чем больше времени и сил вы посвящаете изучению макровопросов, будь то макроэкономика или глобальная политика, тем выше шансы в конечном итоге оказаться в «макродерьме».
— Почему так происходит?
— Потому что образованный человек получает информацию в основном не из окружающего мира, а от других людей — из журналов, соцсетей, от разных авторитетов. Самая страшная патология нашего времени — потеря контакта с реальностью. Когда я зарабатывал торговлей на бирже, то часто сталкивался с особым типом трейдеров, которые просчитывали какой-то сценарий на компьютере, а потом пребывали в уверенности, что в действительности все будет так же. Лучший вопрос, который сбивает с них апломб, — «А сколько у тебя на банковском счете?» Потому что теоретики редко становятся богачами: человек способен принимать здравые решения, только если он включен в реальность. Сейчас существует целый класс псевдоэкспертов — некомпетентных людей, которые думают, что они компетентны.
— Мне кажется, что люди в массе не стараются выстроить цельное мировоззрение, а ловят отдельные громкие идеи. Я, например, знаю немало тех, кто против вмешательства государства в экономику и одновременно за расширение социальных программ. Как будто одно не противоречит другому.
— Да, люди оперируют слоганами. Например, одни говорят, что они феминистки, а потом ты видишь, что они предпочитают нанимать на работу мужчин. Другие восклицают: я против расизма и социального неравенства! Но спросите их, когда они в последний раз приглашали на обед таксиста-пакистанца? Честный ответ будет: никогда. Это все та же жизнь в двух разных мирах — в разговоре с другими просвещенными людьми вы не расист, а в реальном мире боитесь мигрантов. И все становится гораздо хуже, когда эта двойственность приходит в политику. Почему политики нашего времени так безответственны? Потому что им не угрожают последствия их решений. В книге, над которой я сейчас работаю (Skin In the Game. Hidden Asymmetries in Daily Life («Рискуя собственной шкурой. Скрытая асимметрия повседневной жизни»). — BBI), я отстаиваю мнение: адекватные решения принимаются только тогда, когда человек «рискует своей шкурой». Сейчас политики управляют своими странами и миром в целом так, словно в компьютерную игру играют: риски нулевые, а значит, и решения будут неадекватными.
Это 1971й год, если что. Американская наука уже была политизирована и уже полна левых. То, что мы видим сейчас, не является чем-то новым.
... Аргумент Хернштейна не предполагает, что любые различия в среднем уровне интеллекта у разных рас обусловлены природой, и он специально уточнил, что не имел в виду ничего подобного. Расовая десегрегация в школах началась менее поколения назад, законодательство о гражданских правах насчитывало менее десятилетия, так что в то время разница в уровне IQ у белых и черных была легко объяснима разницей в возможностях. Действительно, говорить, что из силлогизма Хернштейна следует, будто черные окажутся на дне генетически стратифицированного общества, — значит необоснованно предполагать, что черные в целом менее умны генетически, чего Хернштейн всеми силами старался избегать.
Тем не менее влиятельный психиатр Элвин Пуссен написал, что Хернштейн «стал врагом черных людей и его высказывания угрожают жизни каждого черного человека в Америке». В университетском районе Бостона раздавались буклеты, убеждавшие студентов «бороться с фашистской ложью гарвардского профессора», а Гарвардская площадь была увешана фотографиями Хернштейна с подписью «Разыскивается за расизм» и вырванными из контекста цитатами из его статьи. Хернштейну угрожали убийством, и в довершение всего он не мог больше выступать по темам своей научной специальности (научение у голубей), потому что, куда бы он ни приехал, лекционные залы заполнялись протестующими толпами. Например, в Принстоне студенты угрожали заблокировать дверь аудитории, чтобы заставить Хернштейна отвечать на каверзные вопросы об IQ. Несколько лекций в других университетах были отменены, поскольку руководство заявляло, что не может гарантировать ему безопасность.
Тема обусловленных природой различий между людьми имеет явный политический подтекст, и я исследую ее в последующих главах. Однако некоторые ученые были возмущены и таким, казалось бы, безобидным заявлением, что люди имеют врожденные общие черты. В конце 1960-х психолог Пол Экман обнаружил, что улыбка, нахмуренные брови, презрительная ухмылка, гримасы и другие выражения лица одинаково выглядят и понимаются по всему миру, даже среди диких племен, никогда не контактировавших с западными цивилизациями. Это открытие, убеждал он, подтверждает два заявления, сделанных Дарвином в 1872 году в его книге «Выражение эмоций у человека и животных» (The Expression of the Emotions in Man and Animals). Одно — о том, что свойство выражать эмоциичеловеческие лица обрели в процессе эволюции; другое, радикальное для времен Дарвина, — что все расы произошли от общего предка сравнительно недавно6. Несмотря на эти воодушевляющие заявления, Маргарет Мид назвала работу Экмана «возмутительной», «отталкивающей» и «позорной» — и это только самые мягкие из эпитетов. На ежегодной встрече Американской антропологической ассоциации Алан Ломакс (младший) встал со своего места и крикнул, что Экману нельзя позволять выступать, поскольку его идеи — фашистские. В другой раз афроамериканский активист обвинил его в расизме за утверждение, что эмоциональные выражения лица черных не отличаются от таковых у белых (куда ни кинь — всюду клин).
Каждый из нас чувствует, что есть единственное «Я», стоящее у руля. Но это всего лишь иллюзия, результат упорной работы мозга, как и впечатление, что поле нашего зрения заполнено деталями от края до края.
Одна из самых впечатляющих демонстраций иллюзии единого «Я» предложена нейроучеными Майклом Газзанигой и Роджером Сперри, которые показали, что, когда хирург рассекает мозолистое тело, соединяющее два полушария, он фактически разделяет единое «Я» на два и каждое из полушарий может демонстрировать свободную волю, не советуясь и не спрашивая согласия у другого. И более того, левое полушарие постоянно сочиняет логичные, но неверные объяснения поведению, выбранному правым полушарием без его ведома. Например, если экспериментатор дает команду «Иди!» правому полушарию (показывая ее в поле зрения, доступном только правому полушарию), человек выполнит требование и направится к выходу. Но если спросить человека (а именно его левое полушарие), почему он встал со стула, тот совершенно искренне ответит: «Хотел выпить кока-колы», а не «Я не знаю», или «Просто нашло что-то», или «После операции вы экспериментировали надо мной годами и иногда заставляете делать разные вещи, но я не знаю точно, чего вы от меня хотите». Точно так же, если показать левому полушарию курицу, а правому — снегопад и обоим нужно будет выбрать картинку, соответствующую увиденному (каждое полушарие использует «свою» руку), левое полушарие выберет коготь (правильно), а правое — лопату (тоже правильно). Однако, если спросить у левого полушария, почему его хозяин сделал такой выбор, оно радостно сообщит: «О, это просто. У курицы есть когти, а для уборки в курятнике нужна лопата»
Страшно подумать, но на самом деле мы не можем быть уверены, что генератор вздора в левом полушарии пациента ведет себя иначе, чем в нашем, когда мы придумываем объяснения побуждениям, поступающим из прочих частей нашего мозга. Сознающий ум — «Я», или «душа», — это мастер манипуляций, а не верховный главнокомандующий.
...отрицание человеческой природы не только развратило мир мыслителей и критиков, но и нанесло вред обычным людям. Идея, что родители могут лепить своих детей, как из пластилина, навязала им неестественные и порой жестокие воспитательные модели. Она исказила картину выбора для матерей, пытающихся найти баланс между домом и работой, и умножила муки родителей, чьи дети не оправдали их надежд. Убежденность, что вкусы человека — это изменяемые культурные предпочтения, привела к тому, что политики, ответственные за социальное планирование, сбрасывают со счетов удовольствие, которое человек получает от солнечного света, от узоров и красок, и не учитывают человеческий масштаб, заставляя миллионы людей жить в серых бетонных коробках. Романтическое представление, что все зло — продукт воздействия общества, оправдало освобождение опасных психопатов, исправно убивающих невинных людей. А убеждение, что человечество можно изменить, воплощая в жизнь крупные социальные проекты, привело к величайшим злодеяниям в истории.